СОТовая связь: что общего у пчелы и осы
Баченина:
- Здравствуйте, друзья. Это «Передача данных». Меня зовут Баченина Мария. Сегодня мы продолжаем нашу летнюю серию. В гостях у нас энтомолог, научный сотрудник кафедры энтомологии биологического факультета МГУ, кандидат биологических наук Владимир Карцев.
Ну что, осы против пчел…
Карцев:
- Вот вы шутите, а правда возникают между ними баталии.
Баченина:
- Я посмотрели на фигуры обеих особей. Вот как природа умудрилась у осы (не зря же говорят – осиная талия) сделать это наислабейшее место. Пчелка вся такая толстенькая, ладненькая.
Карцев:
- Она просто пушистая. У нее талия такая же, просто под пухом не видно.
Баченина:
- То есть, есть где перерубить, главное – знать место.
Карцев:
- Ну, перерубить… Так можно и голову оторвать.
Баченина:
- Муравьи могут перекусить маленькие сочленения собственного тела, когда начинают сражаться. А у пчел тоже такие же кусачки? У них челюсти?
Карцев:
- Вообще у пчел хорошие челюсти. У них хоботок, конечно, чтобы нектар высасывать.
Баченина:
- Осы, пчелы и шмели принадлежат к одному и тому же отряду – перепончатокрылые насекомые. У них много сходства, но, естественно, существуют и различия.
Карцев:
- Есть, конечно.
Баченина:
- Кто из них умнее – пчела или оса?
Карцев:
- Это очень трудный вопрос. Мы говорим о медоносной пчеле в основном и общественных осах, бумажных, которые к нам в варенье лезут. А вообще-то их тысячи видов.
Баченина:
- Есть те, которые не лезут в варенье?
Карцев:
- Есть. Большинство из них одиночные, каждая пчела свою норку роет или в стебле растения живет. Есть пчелы листорезы, которые кусочки листьев выгрызают.
Баченина:
- А я думала, они все коллективные насекомые.
Карцев:
- Нет. Но именно так называемые бумажные осы (потому что гнездо из бумаги) и медоносная пчела, они коллективные, причем очень высокоразвитые, у них очень сложная социальная организация.
Баченина:
- Бумажная… А где они бумагу-то берут?
Карцев:
- У них челюсти сильные, они скоблят древесину, добавляют слюну и строят такие шарообразные гнезда. А сейчас осы полисты к нам с юга пробрались, они строят такой открытый сот, просто свисающий ячейками вниз, а там червячки-личинки.
Баченина:
- А как они пробираются из других регионов? Что это вдруг их сюда понесло? Не курорт все-таки.
Карцев:
- Знаете, я так скептически слышу о потеплении климата. Знаете, сегодня грант на потепление, завтра грант на похолодание. Но действительно, ос полистов я видел под Краснодаром. Такие еще более стройные осы, чем наши обычные, у них еще тоньше талия. И есть, кстати, оса сцелифрон, у которой длинная-длинная талия цилиндрическая, даже просто гротескная талия.
Баченина:
- В общем, вы не хотите отвечать на вопрос, кто умнее. А кто сильнее?
Карцев:
- Кто умнее? Вообще на моей совести есть статья «Кто умнее – пчела или оса». Скажем, у меня пчелы летали по искусственным цветочкам – первый, второй, третий, четвертый. И там возвращаться не надо, потому что уже съел, и нет смысла. Тут и пчелы, и осы сумели летать лучше, чем могло быть случайно. Если бы это был шарик из детского бильярда с лунками, то он бы реже закатывался во все лунки по очереди, чем это делали пчелы и осы. А тогда я сделал неестественно. Я сделал в первой и третьей сироп, а во второй и в четвертой была соль. И пчелы практически всегда летали 1-2-3, 1-2-3. То есть они закономерно ошибались. А осы летали 1-3, 1-3, то есть они сумели отказаться от красивой, приятной кормушки, и они запомнили, что в ней нет сиропа. Это было противоестественно для них. Я расцениваю это как признак интеллекта.
Баченина:
- Люди все-таки с пчелами больше работают. Может быть, потому что у них интеллекта поменьше, их и приручить попроще?
Карцев:
- Да, это чудаки-ученые вроде меня с осами работают. А что толку с осами работать, они же мед не собирают.
Баченина:
- А что они вообще делают в природе, зачем они?
Карцев:
- Живут.
Баченина:
- Подождите. Мы с вами живем, приносим пользу, цари природы. А эти что?
Карцев:
- Чем они принципиально отличаются от пчел? У пчел многолетние семьи. Медоносная пчела удивительна тем, что у нее зимой в улье тепло. У нее где-то в феврале +36. И они уже выводят расплод. И к тому времени, как сойдет снег и расцветут первые цветочки, молодые пчелы готовы будут собирать нектар и пыльцу. А осы на зиму все погибают. Они же общественные, у них в семье только одна матка, которая откладывает яйца. А ее дочери, рабочие так называемые, ничего такого не откладывают, не спариваются, они только обеспечивают огромное число личинок.
Баченина:
- А папа где?
Карцев:
- Папа сделал свое дело и помер.
Баченина:
- То есть все помирают – дети, муж, одна мать остается на зиму?
Карцев:
- Да. На зиму остается только молодая самка. Под конец сезона осы начинают выплаживать молодых, естественно, не оплодотворенных самок. Они спариваются под осень. Потом самцы погибают, а эти молодые самки находят какие-то убежища – кто в трещинах коры, кто в подстилке леса. И самка-основательница тоже второй год не живет. Это вообще очень интересно. У насекомых ничего не бывает без исключения. Оказалось, что в других условиях осиная семья может перезимовать. И где-то в Австралии, на Тасмании многомиллионные семьи, в рост человека осиные гнезда образовались. Есть сообщение, что однажды осы перезимовали где-то в Калифорнии. Но вообще у них программа жизни и смерти.
Баченина:
- Это как-то даже настораживает, что жизнь продлевается у них в силу каких-то природных катаклизмов.
Карцев:
- Просто там климат другой.
Баченина:
- Они там всегда так долго живут?
Карцев:
- Да их там не было, их завезли из Европы. И они там стали такое вытворять.
Баченина:
- Значит, катаклизм в их жизни, переезд.
Карцев:
- Да, в общем, катаклизм.
Баченина:
- Вы сказали, что в феврале в пчелином гнезде +36. За счет чего, что за обогреватель там стоит?
Карцев:
- У них мышцы. Они умеют так работать мышцами, что разогреваются. Поэтому пчелам нужно очень много меда. Я люблю говорить, что пчелы топят медом фактически. Они его съедают, и мед – это топливо для работы мышц.
Баченина:
- Понятно, выделяется энергия. Они постоянно шевелятся, получается.
Карцев:
- Они умеют вибрировать мышцами так, что у них крылья даже не дрожат.
Баченина:
- А вы это видели? Надо же как-то зафиксировать пчелу, направить на нее микроскоп.
Карцев:
- Честно говоря, я об этом просто читал. Но я абсолютно верю этим данным.
Баченина:
- Для меня вибрация – это… Знаете, как танец живота. Видели, как танцует искусная танцовщица?
Карцев:
- Да, для меня тоже. Правда, я не видел.
Баченина:
- Сколько по времени они могут так вибрировать? Это же надо постоянно.
Карцев:
- На конкретный вопрос я затрудняюсь ответить. Вообще постоянно вибрируют. Как только стало прохладно, поели медку и начали вибрировать.
Баченина:
- Они меняют друг друга?
Карцев:
- Скорее всего. Они такой клуб на зиму образуют. Тепло-то в середине, а наружные пчелы, они как шуба фактически. В книжках написано, что когда пчеле сидеть снаружи невмоготу, она заползает внутрь.
Баченина:
- А ее меняет собрат.
Карцев:
- Конечно, это не так. Потому что оцепеневшая пчела никуда заползти не может, она может только сидеть.
Баченина:
- Мы сравниваем пчел и ос. А если с человеком? Есть что-то, в чем пчела или оса выигрывает у нас с вами?
Карцев:
- Нет, мы просто другие. Я бы так даже и вопрос не ставил.
Баченина:
- Знаете, интересно посмотреть фильм какой-нибудь – «Человек-паук», «Человек-муравей», «Женщина-оса». И качества, которые присущи этим насекомым, причем высокоразвитым, культивируются на данном персонаже. Допустим, фасеточное зрение – это круче зрение, чем у нас?
Карцев:
- Да кто его знает.
Баченина:
- Ученые не добились того, чтобы посмотреть через глаза?
Карцев:
- Добились. И даже сфотографировали. Зрение, конечно, не такое острое.
Баченина:
- Если бы я сейчас на вас смотрела фасеточным зрением, вас бы было много у меня в глазу?
Карцев:
- Нет. Я был бы составлен из точек. Это как сканер с маленьким разрешением.
Баченина:
- А цвета какого вы были бы у меня?
Карцев:
- Такого бы и был.
Баченина:
- То есть, если я женщина-оса, то вы у меня такой, только в точечку?
Карцев:
- Я не знаю. Чужая душа – потемки. Мы никогда точно не узнаем, что видит пчела. Но она точно различает те же цвета, что и мы. Ну, и у нее в короткую область. Она ультрафиолетовые различает. У нее цинковые белила, свинцовые белила – это две совершенно разные краски. Она прекрасно видит ультрафиолетовые узоры на цветах, которых мы не видим.
Баченина:
- То есть, получается, цветок у них не просто беленький какой-то, а, например, с прожилочками?
Карцев:
- Да, по-разному.
Баченина:
- Я читала о том, что, например, мы сидим за столом с вами на веранде, и осы и пчелы никогда не приходят на пикник так называемый без приглашения. Что это за фраза такая высоколитературная? Приглашение – это что-то сладкое на столе, только и всего?
Карцев:
- Наверное, да. Кстати, пчелы мало лезут, хотя тоже лезут, а вот осы – в полной мере.
Баченина:
- А почему так происходит – пчелы не лезут, а осы лезут? Потому что у пчел есть своя еда, а у ос нет?
Карцев:
- Осы более изворотливые. Вот вы спросили, кто умнее – пчела или оса? Добросовестно на этот вопрос ответить не могу, но я бы все-таки предпочтение отдал осам. Потому что у ос меньше предписано врожденными правилами. Вот пчела летит на цветок и летит. Когда бескормица, ее часы интересуют, нос интересует, потому что это врожденный образ цветка. И все-таки пчелы очень на цветы заточены. А осам надо и очень быстро, за один сезон, нарастить большую численность. Надо, чтобы была и сладкая пища, и белковая пища. Осы же охотятся.
Баченина:
- Кстати, кто у них белковую пищу восполняет?
Карцев:
- Рабочие.
Баченина:
- Я имею в виду, кого они едят. Мясо у них кто?
Карцев:
- Всё. Все, кого они могут поймать, но не очень вонючего. Очень любят мух, гусениц. Кстати сказать, в этом даже польза ос, потому что они вредных гусениц истребляют. Я однажды за осой наблюдал, которая повадилась лазить в теплицу. Обычно насекомые стекла не видят, так же как и мы не видим, скажем, двери в каких-то супермаркетах.
Баченина:
- Да, для этого клеят кружочки.
Карцев:
- Но оса оказалась умнее, она не билась в стекло. Она научилась лазить в щель между рамой и стеклом.
Баченина:
- Она ее запомнила?
Карцев:
- Да, запомнила. Более того, я однажды как-то осенью пытался с осами опыты ставить. Такой дом у меня старый был, и я ос подкармливал дома. Так эти пронырливые создания ухитрились запомнить какие-то щели, и потом они уже являлись ко мне домой без всякого приглашения. Они нашли сквозные какие-то дырки.
Баченина:
- А чем вы их подкармливали?
Карцев:
- Сиропом. Они очень любят.
Баченина:
- А если им сыр положить?
Карцев:
- Сыр, наверное, нет. Если рыбку положить, будут грызть. Вы не видели, когда соленую рыбу сушат, если осы ее распробовали, то там от мелких рыбок один скелет остается.
Баченина:
- Нет, не видела. Вот, допустим, попадает человек в рой… Кстати, почему они роем-то летают?
Карцев:
- Нет, это разные вещи. Рой в узком смысле этого слова – это момент размножения пчел. У пчелы одиночной стадии развития нет совсем. Это, конечно, эволюционно более продвинутый признак. Пчелы как размножаются? Когда пришло время, старая матка, которая по 2 тыс. яиц в день откладывала, она худеет, у нее еще крылья нормальные, и она с группой пчел улетает. Потом пчелы-квартирьеры ищут, где бы поселиться. Был случай, когда пчелиный рой (откуда он на Смоленской взялся?) поселился в капители жилого особняка посла.
Баченина:
- Какого посла?
Карцев:
- Американского.
Баченина:
- Я так и думала.
Карцев:
- Вот рой улетает, причем он летит, как единое целое.
Баченина:
- Вы говорите, это процесс размножения. В этом рое, пока он летит, и происходит спаривание?
Карцев:
- Нет. Это старая матка, уже оплодотворенная улетает. А молодая остается брошенной. И молодая не выходит, пока старая не улетела. Кстати сказать, в Южной Америке была такая проблема, когда африканизированные пчелы улетели, эти жуткие, кусачие пчелы-убийцы, эти рои улетели, и потом их попробуй, поймай. У нас ограничивает что? У нас нет дуплистых деревьев, поселиться негде. Приходится в колоннах селиться.
Баченина:
- Кто больше нападает на человека – пчелы или осы?
Карцев:
- Пчелы. У них и семьи больше… Правда, если большое осиное гнездо потревожить, тоже мало не покажется.
Баченина:
- Они нападают сразу группой? Я привыкла, что одна особь кусает.
Карцев:
- Если вы полезли в пчелиный улей или дупло, то любая нормальная пчела начнет нападать.
Баченина:
- Она как сородичей зовет?
Карцев:
- Сначала ужалит одна, вторая, третья. Там есть специальные пчелы-сторожа, которые на это заточены. И с момент ужаливания специальный феромон выделяется, запах, и он мобилизует других. Значит, другие тоже жалят. И число жалящих нарастает в геометрической прогрессии.
Баченина:
- Они же долго после этого не живут. Они же часть тела оставляют в теле противника.
Карцев:
- Да, они оставляют жало.
Баченина:
- На это они не обращают внимания, просто природа так распорядилась – защитить ценой жизни?
Карцев:
- Они уже не думают. Кстати, чем больше семья, тем легче она жертвует жизнью каких-то особей.
Баченина:
- Если они нападают на человека в большом количестве, то какова вероятность у человека погибнуть?
Карцев:
- Довольно большая. Потому что у значительного процента людей аллергия на пчелиный яд.
Баченина:
- А почему так? Мы же всю жизнь с ними соседствуем – и с этим ядом, и в косметику его добавляют, и мед мы едим.
Карцев:
- Одно дело добавлять в косметику, а другое дело – в кровь. Там активные белки, многокомпонентный яд. И это, конечно, сильный аллерген.
Баченина:
- А пчел научились доить?
Карцев:
- Конечно. В 90-е годы, в эти смутные времена, когда мед не продать, никто ничего не покупал, некоторые пчеловоды пошли на производство яда. Просто берут сеточку металлическую, по которой пчелы ползают, и бьют слабым током. Пчела рефлекторно выделяет яд. А потом очищают, сдают.
Баченина:
- Это для фармацевтики?
Карцев:
- И для медицины тоже.
Баченина:
- А сколько укусов пчелы достаточно, чтобы у человека случился…
Карцев:
- Это чисто индивидуально. Я знаю случаи, когда одного укуса хватает.
Баченина:
- Я хорошо помню последний укус. Меня два раза в жизни кусала то ли пчела, то ли оса. Мне интересно, можно ли различить по ощущениям, кто тебя укусил?
Карцев:
- По ощущениям трудно, в принципе яды одинаковые, но детали разные. Скажем, я от ос не распухаю, а от пчел раньше я тоже не распухал, но потом куда-то в шею пчела ужалила, и я весь распух. И с тех пор стал распухать. Видимо, в какой-то сосуд попала.
Баченина:
- Я помню свое ощущение. Я эту то ли пчелу, то ли осу придавила спиной (я сидела на подоконнике).
Карцев:
- Это часто с осами бывает, они же лезут везде.
Баченина:
- Самое большое впечатление, которое осталось, это то, что меня ударило током. Вот именно это впечатление осталось со мной на всю жизнь.
Карцев:
- А часто ли вас било током?
Баченина:
- Да. Я какой-то ребенок в детстве была, с электричеством связанный. И я очень хорошо помню. Меня и во взрослом возрасте било. Это я знаю хорошо.
У всех оно по-разному? Или вы скажете, нет, это оса или пчела.
Карцев:
- По ощущениям так не скажешь. Надо экспериментировать. 30 ужалений пчел, 30 – ос. И, может, на 31 человек скажет, о, это оса.
Баченина:
- Я поняла. Кстати, про дегустаторов и про то, кто разбирается. В одной из российских областей есть пчеловод, который устроил так называемый спа-салон у себя на ферме. Я все никак не могла понять, в чем там прикол? Вы уже рассказали, что пчелы вибрируют. И что между вами и пчелой что-то предохраняющее от укусов. И эта вибрация, которую получает обнаженное тело человека, это что-то целебное. Вы что-то об этом слышали?
Карцев:
- Нет, не слышал. Это вроде как не доказано. Но если не доказано, это не значит, что этого нет.
Баченина:
- Зачем тогда люди едят пчел? Мертвых. Сушат их. Зачем люди дают себя укусить специально?
Карцев:
- Значит, апитерапия есть. Апис – это пчела.
Баченина:
- Зачем это все?
Карцев:
- Сильно действующие вещества в каком-то смысле яд, а в каком-то смысле и лекарство. И от разведения зависит, от места, куда попало. Я знаю, что пчелами совершенно точно лечат суставы воспаленные. Ревматизм.
Баченина:
- На сустав сажают?
Карцев:
- При мне приходила дама, которая себе на коленку сажала пчел. И говорила, что ей лучше. Но, если честно, эффект – доказан ли он?
Баченина:
- А вы видели то, что называют подмором?
Карцев:
- Видел. Подмор – это валяющиеся на дне улья пчелы. Подсохшие, подтухшие.
Баченина:
- Их собирают и даже хранят. И говорят, что заваривают их.
Карцев:
- По-моему, там какие-то настои делают.
Баченина:
- Заваривают. Я однажды напоролась на такую залежь. У бабули уборку делала. Думала, меня удар хватит. Я насекомых боюсь. Пауков люблю. А насекомых? Стрекоза самый страшный враг мой.
Карцев:
- Сердцу не прикажешь. Но хотя бы пауков любите.
Баченина:
- Обожаю. Они какие-то чудесные.
Получается, не доказано?
Карцев:
- Не доказано. И что-то с этим подмором, я не готов к этому вопросу. Надо было почитать что-нибудь. Как этого жука-чернотелку знахари глотали? Нет, живьем.
Баченина:
- Я прочитала, что в случае пчел, они подают друг другу сигнал. Он представляет собой короткий стопятьдесятмиллисекунды жужжащий звук с частотой приблизительно 350 гигагерц.
Карцев:
- Что-то я сомневаюсь в этом. Герц-то герц, то мегагерц. Может, более высокий звук, но очень много у них акустических сигналов, которые мы и ухом слышим.
Баченина:
- А это что за сигналы?
Карцев:
- Дело вкуса.
Баченина:
- Они же все время жужжат.
Карцев:
- Кстати, у нападающей пчелы звук полета намного выше. Как у пикирующего бомбардировщика. С воем.
Баченина:
- Знаете, что меня поразило? Пчела-разведчица, когда хочет подать сигнал своей коллеге по улью, она ударяет головой танцующую коллегу. И агитирует других пчел на найденное ее место. Квартирьеры эти, как вы сказали.
Карцев:
- Тайна сия велика есть, конечно. Тут, на самом деле, вы упомянули только часть того, что у пчел бывает. Эти известные танцы, за которые Карл фон Фриш получил Нобелевскую премию давно еще, во-первых, пчела, которая нашла приманку, она специальными движениями сообщает, где находится корм, куда лететь. Если это близко, она просто бегает и кричит: жрать дают!
Баченина:
- А кричит она вот этими герцами?
Карцев:
- Нет. Главное, что она бегает, всех толкает. Головой и чем придется.
Баченина:
- У нее определенные движения?
Карцев:
- Они не совсем определенные. Но они менее упорядоченные. И она еще раздает капельки корма. И корм должен быть пахучим. Для них очень важен запах. И пчелы просто летят, прочесывают местность. Это примерно в радиусе ста метров. А вот если далеко источник корма, то тогда пчела бежит определенным образом, виляет брюшком, бежит под углом к вертикали, а этот угол к вертикали транспонируется, соотносится с углом на солнце. И она показала, насколько градусов под углом к солнцу надо лететь. И в какую сторону.
Баченина:
- Архимеды какие-то!
Карцев:
- Да. Это одно из величайших явлений природы.
Баченина:
- А у осы так же?
Карцев:
- Нет.
Баченина:
- Она умнее. Еще хлеще?
Карцев:
- Нет. А это не признак ума. Это признак ума эволюции.
Баченина:
- А как у осы?
Карцев:
- Почему осы друг с другом дерутся, как они на кормушке дерутся, это ужас.
Баченина:
- Расскажите. Обожаю эти драки.
Карцев:
- А как рассказать? Надо показать. Они просто…
Баченина:
- Я представляю себе две осы очень легко. Они как? Встают на задние лапы и давай передними мочить друг друга?
Карцев:
- Кусают. Именно не жалом, а челюстями. Сидят две осы рядом. И вдруг одна на другую бросается. И начинает ее грызть, хватает лапами. Кстати, осы на пчел охотятся тоже. Наши маленькие нет, а шершни за милую душу.
Баченина:
- А шершень – это оса?
Карцев:
- Оса. Та же оса. Сейчас зануды-ученые отдельный род сделали.
Баченина:
- Это путает все.
Карцев:
- Путает, конечно.
Баченина:
- А зачем они на пчел охотятся?
Карцев:
- Поесть.
Баченина:
- Белок?
Карцев:
- Конечно. Помните? В начале передачи мы начали с того, что пчелы и осы иногда враждуют. Шершни, если большое гнездо, а там тысячи ячеек бывает, они могут ущерб пчеловодству наносить. И пчела против шершня ничего не может.
Баченина:
- Почему? Их же много.
Карцев:
- А вот за счет того, что их много… Японские работы, я был поражен, когда узнал впервые, если шершень не просто на цветах ловит пчел, а залезает в гнездо, чтобы еще не тратиться на поиски на цветах пчел, как бы он может схватить любую пчелу и унести. Но пчелы бросаются на него клубом таким. И не выпускают. И он тут ничего не может сделать. И внутри этого клуба они умеют поднимать температуру.
Баченина:
- Вибрацией.
Карцев:
- Там сама вибрация, может, незаметна, но работой крыловых мышц. И шершень просто зажаривается. Пчелы способны выдержать температуру выше, чем шершень. И он в клубе пчел гибнет.
Баченина:
- А какая температура, при которой пчела может существовать? Самая высокая.
Карцев:
- За сорок градусов. Где-то градус-два и уже критично. Вообще, как у людей. 42 для нас это…
Баченина:
- Да. И сварился.
Карцев:
- Белки начинают сворачиваться.
Баченина:
- А как они ухаживают друг за другом? Или у них автоматом спаривание?
Карцев:
- Не совсем. С пчелами тоже Карл фон Фриш много узнал. Пчелиная матка… Остается семья с неплодной маткой. Неоплодотворенная. Которая яйца не откладывает. И если там все запущено, матка не смогла спариться, она начинает откладыватьо неоплодотворенные яйца. И у них из неоплодотворенных яиц тоже выводятся, но только трутни. Трутни у пчел гаплоидны, то есть, у них половинный набор. И в норме матка, оставшись одна, без той, которая улетела с роем и ее тут же убила…
Баченина:
- Которая переехала.
Карцев:
- Да. Потому что две матки друг друга не терпят. Это узкое место пчеловодства. Очень неудобно: погибла матка и вся семья погибает. Вот было бы две-три. А вот нет.
Баченина:
- У муравьев-то бывает по многу маток.
Карцев:
- Бывает. Там сотни бывает.
Баченина:
- Получается, что муравьи умнее.
Карцев:
- Это не предмет ума.
Баченина:
- Хорошо. Я все время соскакиваю то на пауков, то на муравьев.
Карцев:
- И матка улетает в далекий брачный полет. Трутни в период размножения вылетают и ищут.
Баченина:
- Трутни – это мужья.
Карцев:
- Мужики.
Баченина:
- Как некрасиво назвала их природа. Точнее, как мы некрасиво позаимствовали это слово. Ведь трутень – это ленивый и ничего не делающий человек.
Карцев:
- Трутни не собирают ничего. Вот у них единственная цель – это спариться.
Баченина:
- Потом они хотя бы умирают?
Карцев:
- Вот это сложный вопрос. Они так и так умирают, хотя могут и зиму пережить, даже жить до осени. Особенно если рабочие пчелы «считают», что у них плохая матка, а матка начинает не так пахнуть, мало яиц кладет, а рабочие пчелы на это реагируют. И считай, тогда трутней оставляют на зиму. А так их рабочие пчелы даже выгоняют на мороз. А на морозе они гибнут.
Баченина:
- А как матка выбирает, с каким трутнем семью организовать?
Карцев:
- Вот это не знаю. У них есть специальное место. За десять километров, скажем, улетает.
Баченина:
- Что за место?
Карцев:
- Для них там есть какие-то знаки рельефа, которые привлекают их на врожденном уровне. Всем самкам и всем трутням нравится это место.
Баченина:
- А что это за характер рельефа?
Карцев:
- Это известно. По-моему, это небольшое понижение, потому что пчелы, а это надо у Фриша почитать в его классической книжке «Из жизни пчел». Из года в год трутни и самцы слетаются примерно в одну область. Дело в том, что матка выделяет феромон, который привлекает трутней. Выбирает ли самка лично данного самца и отвергает ли других? Этого я не знаю. И не знаю, известно ли это.
Баченина:
- А эти феромоны может ли человек использовать? На мужчину же действуют феромоны.
Карцев:
- Но все-таки не пчелиные. Представляете, а если сработает?
Карцев:
- Давайте попробуем.
Баченина:
- Где же у нас пчелы и осы.
Карцев:
- Договорюсь. Принесут.
Баченина:
- Владимир, а у ос как с семьей?
Карцев:
- Как у людей. Под конец сезона вылетают полноценные самцы. Кстати, самцы жалить не могут принципиально. У них вместо жала половой аппарат. А жало – это же видоизмененный яйцеклад.
Вылетают полноценные самцы и самки. И встречаются в определенных точках. У ос часто бывает, что самцы выделяют феромон, трутся брюшком о какие-то участки, куда самки прилетают. Должен признаться, что я спаривания у ос ни разу не видел.
Баченина:
- А у пчел видели?
Карцев:
- Нет, конечно.
Баченина:
- А почему это нельзя посмотреть?
Карцев:
- Можно, только не просто. Надо подкараулить как-то.
Баченина:
- Мне интересно, как вы, ученые, умудряетесь их изучать?
Карцев:
- С пчелами было скоростная видеосъемка еще теми, старыми пленочными методами. И наверняка сейчас стало только лучше все.
Баченина:
- А у ос?
Карцев:
- Это надо как в природе найти. Конечно, это изучено. У нас шмели спаривались прекрасно. Мы работали со шмелями. А с ними хитрость в том, что они сироп не едят в природе.
Баченина:
- А что они едят?
Карцев:
- Они едят нектар. И когда есть нектар, они сироп есть не будут сахарный. Это такая позорная подробность.
Баченина:
- Почему позорная? Может, они эстеты?
Карцев:
- Нам надо, чтобы они сироп ели.
Баченина:
- Вот вы говорите про шмелей. За ними, получается, проще наблюдать? Они крупнее. Мохнатее?
Карцев:
- Не проще. Все то же. Но у шмелей обычно семьи маленькие. У нас семья жила в лаборатории. И уж там они под страхом голода прекрасно летали на наши искусственные цветочки. Почему им не нужен сахарный сироп? Потому что он не пахнет. А нам надо, чтобы зрительно насекомое искало кормушку. И там под конец сезона вывелись самцы и самки. И они прекрасно спаривались. Летают, смотришь, уже пару образовали. Ухаживания там, чего-то… И почему-то была одна лампа из шести, на которой они почему-то больше всего любили спариваться.
Баченина:
- Я стесняюсь спросить. Спаривание происходит прямо в полете?
Карцев:
- У пчел точно в полете. А у шмелей как-то я момент образования пары не увидел.
Баченина:
- У них традиционный способ? Или наружное оплодотворение как у пауков?
Карцев:
- Пауки в этом плане уникальны. А у пчел, ос все как у людей. Нормальное внутреннее оплодотворение.
Баченина:
- А скрещивать пчел и ос пробовали?
Карцев:
- Я думаю, это совершенно невозможно. Это очень далекие роды, они генетически очень далеки. У насекомых так половой аппарат устроен, что в особь другого вида просто не поместится половой орган самца. Там же фестиновые структуры. Раньше говорили, что как ключ к замку подходит гениталии, но теперь говорят, что это не совсем верно. Бывают и межвидовые гибриды, но не между пчелами и осами.
Баченина:
- А шмели?
Карцев:
- Шмели – это тоже пчелы, определенные род.
Баченина:
- От чего они умирают, если не сезон?
Карцев:
- Кстати, пчелы и осы очень хорошо под дождем летают. У меня был случай, когда я работал с осами, сидя под навесом. И шел сильный холодный дождь. Оса регулярно прилетала. В этом плане осы крепче пчел. Она регулярно прилетала. И некоторые осы садились мне на руку отдыхать. Так они теплые были. Мне так приятно было, потому что я сам замерз.
Баченина:
- А вы не боитесь?
Карцев:
- Она же садится не с целью…
Баченина:
- У меня прямо паника, как только она влетает в автомобиль. Особенно в закрытое пространство. А еще говорят, что от осы можно отмахнуться рукой, а от пчелы не надо.
Карцев:
- Да. Я всегда так и говорю. Если отмахиваться от пчелы, у нее включается программа нападения. Самая мирная летающая по цветам пчела может впасть в агрессивную стадию. А если пчела напала, то надо голову опустить куда-нибудь между колен и потихоньку удалиться. Пчела инстинктивно метит в голову и в глаза. Пчеловоды защищают голову сеткой.
Баченина:
- А волосы распущенные для них является как бы приглашением?
Карцев:
- И не только распущенные. Любые. И борода.
Баченина:
- А почему?
Карцев:
- Думаю, это врожденный образ медведя.
Баченина:
- Вы смеетесь?
Карцев:
- Они терпеть не могут темные пушистые предметы. Для них это образ врага.
Баченина:
- Эволюция так поработала, что у них остался какой-то образ в гене?
Карцев:
- Да. А образ цветка у них же явно есть. Их привлекают контрастные расчлененные предметы.
Баченина:
- По поводу плавания. Если они падают в воду…
Карцев:
- Если плавают, то они гибнут, конечно.
Баченина:
- Они намокают?
Карцев:
- Да. Сила поверхностного натяжения, а они смачиваемые. И все. Как крылья прилипли к поверхностной пленке, так все.
Баченина:
- А когда они рождаются, они влажные вылупляются из своей личинки?
Карцев:
- Конечно, если пчела вылезет на берег или оса, а, кстати, они же пьют воду. И тоже выбирают места осмотрительно, чтобы не смыло волной. У каждой пчелы-водоноса свой любимый камень.
Баченина:
- Есть такая профессия у пчелы?
Карцев:
- Да.
Баченина:
- В чем она ее приносит?
Карцев:
- В зобике. Куда нектар, туда и воду.
Баченина:
- И поит всех.
Карцев:
- Да. Пчелы поддерживают высокую температуру, но они и понижают температуру в улье ловко. Если улей стоит на солнце. Они приносят воду, разбрызгивают. И вентилируют крыльями, создают потоки воздуха. Притом, что они сидят не как попало, а они сидят рядами. И медоносная пчела вентилирует, задувая воздух внутрь. А восковая, они наружно воздух гонят.
Баченина:
- На вас сели две осы. Они были теплые. Осы умеют регулировать температуру.
Карцев:
- А как же. Все летающие. А бабочки? Температура летящего бражника 39 градусов примерно.
Баченина:
- Они ползают друг по другу, не разбирая. По глазам, по всему.
Карцев:
- Меня это тоже волнует. И я всегда… Эту рамку держишь, они там сидят клубом. И думаешь, как же они живут?
Баченина:
- Дискомфортно.
Карцев:
- Как-то у них нет индивидуальной дистанции.
Баченина:
- Получается, глаз защищен у них.
Карцев:
- Глаз у них твердый, конечно. Это не нам копытом по глазу.
Баченина:
- А зачем им эта шубка? Особенно шмелям. Оса лысенькая?
Карцев:
- Да.
Баченина:
- А пчелка мохнатенькая.
Карцев:
- Да. А самый мохнатый шмель. И тут есть прямая связь между поддержанием температуры и шубой. Шмелям понятно, зачем: они уникальны в том, что они до Полярного круга доходят. Они самые северные из летающих насекомых.
Баченина:
- Они симпатичнее всех.
Карцев:
- Симпатичные. Они очень мало агрессивные. Кстати, шмеля можно взять, пленить. Ковшиком ладони и пленить шмеля на цветке. И он будет гудеть, выдираться, но он не ужалит.
Баченина:
- А почему?
Карцев:
- Ведь это к господу богу вопрос. Шмель жалит, но у них обычно слабые семьи. Их там немного. Хорошо, если сотни шмелей в наших широтах.
Баченина:
- Люди, берегите шмелей. А время «Передачи данных» вышло. И я от всей души благодарю Владимира Карцева!