Коронавирус в Рио: режим карантина поддерживают уличные банды, дикие обезьяны бьются на улицах за последний кусок еды

Рио совсем обезлюдел — город цел, а на улицах почти никого нет

Фото: REUTERS

Продолжение. Часть 1. Часть 2.

«КП» продолжает репортаж о жизни русских в Бразилии в «чуму 2020 года». В первой части мы вспоминали эмигрантами первой волны (многих из которых — под сто лет!): вспоминали невероятные истории их жизни вдали от Родины.

Во второй — отправились в «сердце тьмы», фавелы (бразильские трущобы).

А в сегодня — посмотрим, как живёт город и наши старые знакомые, русские старички-эмигранты, после прихода пандемии.

«МНЕ СКОРО СТО, А Я КУПАЮСЬ»

Рио-де-Жанейро — это не только трущобы, банды и злые улицы. Здесь есть и другие уголки и другие люди — добрые, солнечные.

«Беру в плен» Дмитрия Николаевича Лунина, русского дворянина Бог весть в каком поколении. Стоим у ажурной звонницы церкви Святой Зинаиды, поодаль — свободная банкетка.

— Давайте присядем, Дмитрий Николаевич! — прошу чуть ли не с мольбой: ноги болят после стояния в храме, к тому же позади — несколько дней бесконечных хождений алчущего новых впечатлений туриста.

— Да вы не беспокойтесь, я не устал, — отвечает Лунин.

Утешил, называется!

Толпа туристов на парапете у статуи Христа

Фото: Александр АННИН

Низенький, щуплый, 96-летний Дмитрий Николаевич легок на ногу, да и весу в нем — никак не больше 60-ти. Так и продолжаем говорить стоя. Спрашиваю:

— Как вам удается в таком возрасте оставаться в хорошей форме?

— В Бразилии жить легко, — убежден Лунин. — А Рио-де-Жанейро — это вообще лучший город в мире. Здесь можно дожить до ста лет и ни разу не заболеть. Мне осталось дотянуть совсем немного.

И с довольной улыбкой показывает четыре пальца.

— Тут еще брат мой живет, он помоложе и так же молодцом. Дочь Вера здесь, в Рио, сын в Буэнос-Айресе. Живем дружно, как родители мои. Отец был в числе последнего выпуска кронштадтских гардемаринов 1917 года. А тут — большевистский переворот, и отец стал прорываться на Дон. По пути, в Киеве, познакомился с дочерью фабриканта, они обещали друг другу соединить свои жизни. Но события разлучили их. Отец сражался с красными, был радистом на черноморском эсминце «Беспокойный». Вместе с остатками деникинской армии отбыл в эмиграцию, через Константинополь и Тунис попал в Марсель. Там работал столяром-краснодеревщиком, театральным декоратором. Скопил денег и перебрался в Париж. Потом ему в двадцать втором году предложили работу в Берлине, и там — о чудо! — он снова встретил мою мать, свою нареченную невесту. Повенчались, и в 1923-м я появился на свет в столице Германии. Но через десятилетие, с приходом Гитлера, пережив интернирование в концлагере, родители уехали в Париж, а я остался в Германии с теткой. Учился на фармацевта, работал на заводе медикаментов. В середине 50-х меня отправили в Рио-де-Жанейро, здесь открылся филиал нашей фармацевтической компании. С тех пор я тут и ни о чем не жалею.

Городской пляж

Фото: Александр АННИН

— Значит, в Рио вам хорошо?

— Замечательно! Хожу купаться на Ипанему, на Копакабану. В мои годы это здорово поддерживает тонус.

Лет десять назад Дмитрий Николаевич приезжал в Москву, навестил отчий дом, ставший Музеем Востока. Флигель, где ночевал когда-то юродивый, подаривший крест, уже давно снесли. Подобно Лесковой, Лунин оставил музею несколько семейных реликвий.

Так в разговорах с Луниным мне открылся другой Рио — земной рай, где нет фавел и бандитов, смертного тлена.

И даже бурь времени нет: вот же вместе, в одной церкви, старые русские дворяне, чьи отцы видели Царя, и молодыми российские бизнесмены с паспортами РФ.

Дмитрий Николаевич Лунин, праправнук декабриста Михаила Сергеевича Лунина с настоятелем храма

Фото: Александр АННИН

А ПОТОМ ПРИШЁЛ ВИРУС

Эти встречи в храме Святой Зинаиды происходили в Рождественские дни, на Святках. Тогда еще никто из моих собеседников не мог знать, какая беда надвигается на планету.

Как они там сейчас — отец Сергий, Дмитрий Николаевич, Татьяна Юрьевна, Ольга?

Я позвонил Ольге в самый день Пасхи, 19 апреля. Она как раз возвращалась домой вместе с сыном после праздничной литургии в церкви святой Зинаиды, посему говорила со мной на ходу. Ответив на мои поздравления, рассказала, что бизнес ее туристический лопнул в первые же дни карантина, еще в марте. «Фирму мужа постигла та же участь, — вздыхает молодая мама. — Ищу подработку. Может, статьи начать писать?»

Ольга сообщила, что Рио совсем обезлюдел, самолеты не летают — даже на внутренних линиях. «На нас словно сбросили нейтронную бомбу — город цел, а на улицах почти никого нет, сплошь одни патрули».

— Работают только продуктовые магазины и аптеки, да парочка баров. Как владельцам этих баров удалось добиться разрешения не закрываться — ума не приложу. Хотя — всё понятно…

Самолеты не летают — даже на внутренних линиях

Фото: REUTERS

— А пляжи — Копакабана, Ипанема, Ботафого, Фламенко? — спрашиваю безо всякой надежды.

— Если кто-то попытается искупаться, полицейские тут же вежливо выпроводят с пляжа, так что весь берег залива совершенно пуст.

Уличные и пляжные торговцы — их в Рио легион! — сидят по домам, доедают нераспроданные лакомства. Если еще не доели.

— Значит, больше не купается Дмитрий Николаевич, — с грустью говорю я. — Писал сегодня Лунину на электронку, поздравлял с Пасхой. Он пока не ответил. В церкви-то сегодня был? А Лескова? И вообще, я удивлен, что ваша церковь совершает пасхальные богослужения вместе с прихожанами.

— Да, настоятель добился от властей, чтобы всю Страстную неделю церковь была открыта для верующих. Мы — единственное исключение в Рио, остальные храмы — католические, православные — в общем, все-все, даже святой Себастьян, закрыты на карантин. Завтра и наша святая Зинаида закроется. На утренней пасхальной литургии было человек пятнадцать, большинство — бразильцы. Из русских — только я с сыном и наш консул Юра с женой. Ну, еще матушка, то есть жена настоятеля, с детьми, еще певчие, староста Милица…

Городские пляжи опустели

Фото: REUTERS

— Это восьмидесятилетняя Милица Бакич, внучка белого генерала Бакича?

— Она самая.

— Я с ней говорил, она рассказывала, как после расстрела ее деда большевиками семья бежала в Харбин.

— Все так, — подхватывает Ольга. — А оттуда, после того как китайское правительство стало выселять русских эмигрантов — в Рио. Теперь вот старостой у нас и казначеем. Сейчас у храма почти совсем нет доходов, так Милица заплатила за электричество из своего кармана. А Дмитрий Николаевич и Татьяна Юрьевна ни разу не появлялись — ни на Страстной, ни сегодня, на Пасху. Заперлись по квартирам, отсиживаются. Наверное, правильно в их-то возрасте.

— А общие разговины в церковном дворике были? Ну, по традиции.

— Нет, теперь помолились — домой. Отменили фуршет. Да и некому принести угощение, не до того сейчас.

От Ольги я узнал, что теперь у храма новый настоятель — молодой священник Роман. Сбылись чаянья отца Сергия, он получил-таки долгожданное распоряжение Московской патриархии: возвернуться в Третий Рим. И тут же уехал с семьей. Успел до отмены воздушных рейсов. Не чудо Божье ли?

А прима-балерине Лесковой не повезло. Больше не может ходить на спектакли в созданный ею балетный театр. Всё закрыто.

Контроль за соблюдением карантина в огромном городе взяли на себя преступные группировки, объявили комендантский час в фавелах, стали жестко, с оружием в руках, патрулировать районы кучного проживания бедноты. С полицией заключено негласное перемирие и даже нечто вроде союза.

Оцепенел Город Солнца от нежданной напасти. Только общая ли она? Всяк переживает разгул эпидемии в одиночку, у каждого — свои невзгоды.

Вдруг брякнула нелепая мысль: а что с теми двумя обезьянками на Руа Монте Алегре? Четверорукие в Рио-де-Жанейро за долгие века привыкли к тому, что люди их подкармливают. В Сети проскочило сообщение, что симпатичные зверушки остервенело воюют между собой за дикорастущие плоды, что еще недавно валялись во множестве на траве городских парков. И один только Бог знает, сколько этих милых животных уже погибло в этой войне или умерло от истощения.

Во время карантина активизировались преступные группировки

Фото: REUTERS

О Господи! А что с тем бедолагой, который в голодном безумии рвал у меня из руки мороженое? С мириадами нищих попрошаек, которые худо-бедно влачили дни посреди города-праздника, как-то питались подачками от туристов, круглогодично заполнявших Рио… Кто им подаст теперь, когда мировой курорт опустел? И куда им прятаться от вооруженных доброхотов местной мафии, взявших город под контроль и вознамерившихся зачистить его улицы в борьбе с коронавирусом…

И я снова возблагодарил Создателя за крышу над головой, еду на столе и великий дар — быть круглые сутки, благодаря карантину, с любимой и любящей женой. И радоваться приходу Пасхи.