Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+6°
Boom metrics
В мире28 августа 2018 13:05

В Италии россиянку подозревают в насилии над детьми-сиротами

Наш спецкор Наталья Варсегова разбиралась в непростой истории
Мария Виноградова надеется, что огласка в прессе поможет ей выбраться из коммуны. Фото из личного архива

Мария Виноградова надеется, что огласка в прессе поможет ей выбраться из коммуны. Фото из личного архива

Получила на днях тревожное сообщение из Италии от судебного психолога Ларисы Сазанович:

«Наталья, хочу попросить помощи. Моя новая клиентка находится в Милане «под защитой» государства Италии, то есть насильно помещена с четырьмя детьми в закрытую структуру под наблюдение по подозрению в физическом насилии над ними. Доказательств нет, одни подозрения. Дети и мать имеют российское гражданство. Двое мальчиков - сироты под опекой, третья малышка - удочерена. А самому младшему всего полгода. Мать в отчаянии. Она согласна поговорить с журналистами, чтобы предать огласке свою жуткую историю».

ОТПРАВИЛИ НА ПЕРЕВОСПИТАНИЕ

34-летняя Мария Виноградова живет в Милане с 2006 года. Вышла замуж за итальянца.

- У нас родился сын, но в 2010 году мы с мужем развелись, - рассказала мне Мария по телефону.

- Из-за чего?

- Ой, просто начались претензии друг к другу. И развелись, скажем, спокойно. Без скандалов и ссор.

- Вы родом из Москвы?

- Да, окончила Российский православный университет. По образованию - философ.

- Сколько лет сейчас вашему сыну?

- Девять.

- Замуж вы больше не выходили?

- Нет. В 2014 году в Москве я удочерила девочку Александру. На тот момент ей было 2 года. Ребенок непростой, врачи диагностировали у нее значительную задержку психического развития. Но помимо этого у Саши есть еще куча проблем: нарушение речи, частые истерики, невроз. Мы с Сашей жили в Италии, лечились, ходили в детский сад. Причем, не в специализированный, а обычный детсад. За год дочка сильно изменилась, расцвела, поправилась. Когда я ее взяла, в ней было всего 8 кг весу. На глазах она становилась нормальным общительным ребенком. Глядя на нее, я решилась взять под опеку еще двух мальчиков. И в 2015 году заключила договор с московской опекой на двух братьев - 6-летнего Андрея и 4-летнего Сережу. У Андрея - шизоаффективное расстройство, а у Сергея - невроз и задержка умственного развития.

Дети Марии - Сережа, Саша, Андрей - развлекаются в дворе дома-коммуны. Фото из личного архива

Дети Марии - Сережа, Саша, Андрей - развлекаются в дворе дома-коммуны. Фото из личного архива

- Мария, зачем вы взяли таких детей?

- Я православный человек. Считаю нужным и правильным помогать. В детских домах практически нет полностью здоровых детей, отсутствие родительской любви так или иначе на них сказывается. В лучшем случае это задержка в развитии, в более сложных ситуациях, это уже иные особенности, которые требуют в том числе медицинского вмешательства. Я же видела, как меняется Саша, и была окрылена такими результатами, и мне захотелось заботиться о других детях. Я чувствую в себе такое призвание - взять сироту на воспитание и помочь ему вырасти полноценным человеком. Мои мальчики и Саша очень быстро освоили язык, общались еженедельно с психологом (мне хотелось, чтобы у них была дополнительная поддержка и процесс адаптации проходил максимально мягко), занимались музыкой. Я возила их по субботам в русскую школу в Милане. Мы организовывали детям отдых на море. И дети расцветали, становились мягче, спокойнее. К сожалению, пока мы здесь находимся, я вижу сильное ухудшение и откат назад от достигнутых результатов. Особенно у Андрея и Сережи, им противопоказан стресс. А здесь неспокойно, на меня постоянно оказывается давление, и дети это сильно чувствуют. Они переживают от того, что не могут заниматься привычной им деятельностью, видеться с друзьями. Из благополучной семейной атмосферы, нас переместили практически в тюрьму. Меня возмущает, что решение о помещении нас в такое учреждение было принято без учета мнения психолога.

Подобное объяснение кому-то из наших читателей может показаться сомнительным. Разве желание заботиться может быть достаточной мотивацией, чтобы нести ответственность за троих (!) больных детей? Но как мне рассказали в соцопеке, люди приходят за сиротами по разным и зачастую глубоко личным причинам. Это не обязательно те, кто не может иметь своих детей. Бывает, что родной ребенок вырастает, уезжает от родителей. А тем хочется еще кого-нибудь растить и воспитывать. Так они берут в семью малыша из детдома. Некоторые пары таким образом хотят спасти свой брак, полагая, что новые заботы укрепят семейные отношения.

Вот еще пример. Пять лет назад моя кума (мать моего крестника) взяла под опеку двух мальчишек (2 и 3 лет) из детдома. А ведь у них с мужем четверо своих детей. Двое старших - инвалиды. Младшие еще учатся в школе. «Сама я уже родить не смогу, а материнский потенциал не исчерпала. Эти дети мне очень нужны. Хочу растить, воспитывать, огорчаться и радоваться вместе с ними», - объясняла она.

Как и другие приемные родители Мария Виноградова получает за своих сирот пособие от государства. За каждого по 19 800 рублей.

- Мария, вы в разводе. У вас есть сын и вы еще троих берете. На что живете?

- У меня был двуязычный детский садик – англо-итальянский. К тому же я не одна. У меня есть гражданский муж. Тоже итальянец. А полгода назад у нас родился сын Николай. Так что теперь у меня пять детей.

Дом-коммуна, где сейчас живет Мария с детьми. Фото из личного архива

Дом-коммуна, где сейчас живет Мария с детьми. Фото из личного архива

ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ КРОВЬ ИЗО РТА?

Сотрудники социальной службы Италии и полицейские заявились в дом Марии первого июня, обязав ее на неопределенное время переехать вместе с детьми в коммуну для матерей с детьми.

- Нас поместили в закрытое учреждение без внятного объяснения причин, - рассказывает Мария. - Мои адвокаты говорят, что это грубейшее нарушение закона и международных обязательств Италии. Когда через несколько недель мы все же получили документы, я узнала, из-за чего сыр-бор. Сашка в разговоре с воспитателем заявила, что мама ей засовывает пальцы в рот, и изо рта идет кровь. А Андрей пожаловался, что мама наказывает его, если он не делает домашнее задание. Разумеется, я его не наказывала за подобное. Знаете, почему он так сказал? Он хотел схитрить, чтобы ему больше не задавали уроков на дом. Он мне потом об этом рассказал. При этом со мной как с мамой никто не поговорил, психолога к детям не пригласили. Воспитатель сообщила информацию директору школы, директор отправила сообщение органам социальной опеки, оттуда написали в прокуратуру. В итоге люди, которые принимали решения о лишении меня свободы, моих детей даже не видели.

Вот так выглядят из-за болезни губы Саши. Фото из личного архива

Вот так выглядят из-за болезни губы Саши. Фото из личного архива

- А как вы объясните жалобы Саши на кровь изо рта?

- У Саши очень сильный пародонтит. Кровоточат десны. Плюс из-за нарушения обмена веществ у нее трещинки на губах, коросты. Когда она нервничает, начинает их срывать. Зачем она сказала, что мама ей пальцы в рот засовывает, не знаю. Могу лишь предположить, что это защитная реакция от чего-либо. Научить детей не врать, не бояться наказаний, к сожалению, после детского дома непросто. Могу лишь представить, как там с ними обращались, чтобы такая привычка укоренилась. И даже сейчас, когда дети привыкают к атмосфере спокойствия и любви, нет-нет, но случится эпизод, когда они поведут себя таким образом. То, как Саша сама рвет себе губы руками, смогли уже убедиться все сотрудники учреждения куда нас поместили. Я надеюсь, ложность этого обвинения уже никто не отрицает.

РОДНОГО СЫНА НЕ ВИДЕЛА ДВА ГОДА

К слову, Мария дважды жертва итальянской соцопеки. Вот уже два года она судится с бывшим мужем за своего старшего сына.

- Он забрал ребенка и не дает матери видеться с ним, хотя по суду она имеет право на встречи, - объясняет мне ситуацию судебный психолог Лариса Сазанович. - И защищать свои права в итальянской юрисдикции ей, иностранке, очень сложно.

Мария уверена, что отец настроил мальчика против нее. Вот ребенок заявил в суде, что не желает видеть мать, и хочет жить с папой.

- Надо, чтобы психологи поработали с сыном, но бывший муж против, - переживает Мария. - Хотя по закону причин ограничения нашего с сыном общения нет. Сроки правосудия в Италии очень долгие, заседания назначаются с перерывом в несколько месяцев, передача документов из суда в психологическую службу занимает порой и полгода. Бывший супруг пользуется этим и продолжает настраивать сына против меня. Он не разрешает мне даже звонить сыну, не передает ему мои письма. Я уверена, что система ювенальной юстиции призвана защищать права детей, но в моем случае, она создает совершенно несправедливые и крайне болезненные ситуации. Тот факт, что я являюсь иностранкой делает меня еще более уязвимой и бесправной перед государственной системой правосудия. В настоящий момент я рискую быть разлученной и потерять всех своих детей без каких-либо на то причин.

Рисунок Сережи на тему "Как я провел лето". Фото из личного архива

Рисунок Сережи на тему "Как я провел лето". Фото из личного архива

РУССКИЙ ЯЗЫК ПОД ЗАПРЕТОМ

Сейчас у Марии связаны руки. О какой борьбе за сына вести речь, если ее заперли в полутюремном учреждении, где каждый шаг матерей с детьми контролирует воспитатель-надзиратель.

- Коммуна - это трехэтажный особняк, - рассказывает Мария. - На первом этаже - детский дом, на третьем - квартиры, которые сдают под социальный найм. А на втором этаже - кандидатки на перевоспитании. Это огромная квартира, в каждой комнате - мама с детьми. С нами посменно живут воспитательницы. Они следят за каждым нашим словом, движением. Могут подойти в любой момент ко мне или к ребенку и спросить: почему ты это сказал, зачем ты это сказал, объясни свои действия. Я не имею права говорить с детьми по-русски. Они сразу отправляют сигнал соцслужбам, что я не соблюдаю правил. Хотя они вообще не имеют права держать нас здесь. Ведь мы - граждане России. Более того, Сережа и Андрей - не мои дети, я им не мама, я - опекун. Но местная соцслужба запретила им выезд из страны и занесла их в базу для усыновления в Италии. Я об этом узнала из решения суда. Представляете?! Это вообще глубочайшее нарушение всех международных норм.

- Вы обращались в консульство?

- Да и я чувствую их поддержку. Там мне посоветовали юриста Анну Исаеву, которая сейчас собирает все необходимые документы для вызволения нас отсюда.

- Сколько времени вы еще будете жить в Коммуне?

- По срокам никто никого не ориентирует. Одна итальянка с ребенком здесь живет уже три года! Мне говорят: «Ну, вот мы сейчас понаблюдаем, а потом начнем перевоспитание». Я спрашиваю: «А перевоспитание в связи с чем?». Не уточняют. Но самое главное, что итальянские соцслужбы не сообщили о произошедшем в российскую опеку. Хотя обязаны были это сделать. Их работу выполнила я. В Москве сейчас собирают документы и характеристики. И в Италии мы подготовили свидетельские показания. И от хозяина дома, где жили, от всех соседей, учителей, тренеров, кто занимался с моими детьми, от нашей няни, от знакомых. Я прошла психиатрическую экспертизу, сдала тест на наркотики. Все чисто. Я надеюсь, что данная ситуация - это просто издержки местной правовой системы, а мы в ней жертвы. Я очень боюсь, что длительное пребывание в закрытом учреждении может плохо сказаться на здоровье детей. И восстановление будет идти ещё сложнее.

МНЕНИЕ ПСИХОЛОГА

- К сожалению, перспективы у Марии не радужные, - комментирует ситуацию судебный психолог Лариса Сазанович. - Подобными историями в Италии занимаются долго и тягомотно. Пока она пройдет все исследования – врачебные, психологические. Потом такие же экспертизы проведут с ее детьми. Специалисты будут долго наблюдать за ними в Коммуне. Писать отчеты, как она относится к детям, какое у нее настроение, каждое слово записывается, каждый жест, настроения детей, их поведение. Но если бы у итальянской опеки, действительно, были факты избиения детей Марией, то детей бы просто забрали. А пока итальянцы не уверены, они только подозревают. У них нет доказательств, поэтому Марию и поместили в эту коммуну. У нас же есть надежда, что если придать огласке эту историю, то проблему можно будет решить быстрее.

ОТВЕТ РОССИЙСКИХ ДИПЛОМАТОВ

Как мне рассказали в Генконсульстве России в Милане, ситуация с семьей Марии Виноградовой им хорошо известна.

- Генконсульство принимает все возможные меры для защиты ее прав как матери и как опекуна, - объяснил мне по телефону атташе Генконсульства РФ в Милане Павел Коломбет. - Мы находимся в контакте с ней и адвокатом, обращаемся за разъяснениями к местным властям. В настоящее время ожидаем ответ на наше очередное официальное письмо в суд по несовершеннолетним города Милана. К сожалению, как часто бывает в подобных случаях, итальянский суд рассматривает Марию Виноградову исключительно как гражданку Италии, не принимая во внимание, что она является также гражданкой России. В любом случае решение по делу будет приниматься в рамках судебного процесса, а вмешиваться непосредственно в деятельность суда Генконсульство не может. Это же относится к местным властям, которые в ответах на наши запросы ссылаются на независимость итальянских судебных органов. Тем не менее мы продолжим оказывать Марии Виноградовой необходимое консульское содействие в рамках нашей компетенции.