Дмитрий Дибров: Мне не жалко оставить насиженный престол
Фото: Михаил ФРОЛОВ
14 ноября Дмитрий Дибров отметит юбилей - ему исполнится 55 лет. Журнал «Телепрограмма» побывал в гостях у телеведущего в подмосковном доме «Вилла Полина», названном так в честь супруги Диброва. Пока мы готовились к съемке, Полина параллельно обзванивала друзей будущего юбиляра, чтобы пригласить их на праздник.
- Дмитрий, как вы готовитесь к 55-летию?
- Кортасар писал: «Юбилей - это ворота, распахнутые навстречу глупости». Знаете, почему? Обычно, когда у человека наступает круглая дата, он начинает судорожно подводить итоги. И если он это делает, значит, итогов-то никаких и нет. Я не думаю, что Курт Воннегут, Габриэль Гарсиа Маркес или Достоевский подводили итоги. Вот я тоже стараюсь не делать этого, хотя, в общем, известным писателем так и не стал. Хотя 55 лет - это такое время, когда еще трудно говорить глаголами в совершенном виде. Возможно, все впереди. Я еще, может, и напишу что-нибудь. А может, какие-нибудь передачи сделаю. Или музыкальную пластинку выпущу. А может, и детей нарожаю. Так что мне не до итогов. Тем более что внутри я ощущаю себя на 30 лет.
- В чем выражается этот возраст? В каком-то мальчишестве?
- Нет. Оно в том, что мне все еще интересно. Это как валентность в химии. Есть, например, формалин. Ему настолько все неинтересно, что, опусти в него муху, она там сохранится - он не будет вступать с ней в реакцию. А я бы вот вступил! Мне все интересно. Например, не так давно я стал изучать строительство сайтов в интернете. Можно было бы заказать это кому-то и не выделываться, а я сам сижу у компьютера, постигаю науку. Мне так это все нравится!
- Какие-то курсы специальные проходили?
- Нет. В том-то и дело, что современному человеку вовсе не нужно записываться на какие-то курсы. У меня вот жена французский язык учит по скайпу. Представьте, сидит француженка в Париже и говорит, как надо произносить те или иные слова. А Полина дома в Подмосковье перед компьютером повторяет. Было бы желание учиться! Раньше, например, можно было развести руками и сказать: «Я дурак, потому что у нас в городе никто ничего не преподавал». Но сегодня ты не можешь списать свое невежество на родной город, деревню или страну. Ты дурак только потому, что сам захотел оставаться таковым. Некоторые полагают, что интернет - это специальное место для идиотов и климактеричек, исполненных фантастически глубокими размышлениями обо всем на свете. Но это не так. Интернет - это прежде всего Википедия.
- Почему вы делаете сайт, это понятно. А зачем Полина французский учит?
- Он, конечно, совершенно бесполезен в жизни. Но ведь еще Олеша писал: «Без необходимого обойдусь легко, без излишнего - едва ли». И потом, ни один язык на свете не дает того отчаянного удовольствия от произношения, как французский. К тому же мы с Полиной очень любим Францию. У нас многое связано с этой прекрасной страной.
Дмитрий с женой Полиной и сыновьями: Александром (слева) и Федором.
Фото: Михаил ФРОЛОВ
- Мы живем в эпоху развития технологий, появления интернета. Вы получили это в осознанном возрасте, а современные дети уже растут на этой почве. Как вы считаете, это хорошо или плохо?
- Многие люди ругаются, что их дети вечно сидят с айпадом в руках, что уже с двух лет они разбираются в приложениях. А я, например, ликую при таком зрелище! И не только потому, что при наличии айпада нам сегодня и няни-то особо не нужны. Если мы хотим, чтобы ребенок не докучал во время взрослого застолья, мы даем ему айпад - и все, он занят на весь вечер. С другой стороны, мне кажется, беда современной России в повальной безграмотности масс. Об этом, кстати, еще Надежда Крупская говорила, поэтому она и занималась воскресными школами. А ее муж в это время думал иначе и делал Октябрьскую социалистическую революцию. И теперь, в 2014 году, 100 лет спустя, мы сидим и думаем: «Нет, жена была ближе к истине». Прошла революция, мы стали великой индустриальной державой. Но ужас в том, что люди до сих пор безграмотны, и как результат - все на свете разваливается. Дороги плохие потому, что все крадут. А почему крадут? От безграмотности. Они же необразованные люди - шариковы. И мне кажется, что если русский мальчик сидит с айпадом, то вот так рождается новая великая Россия. Через 30 лет он уже не будет совком. Он станет образованным человеком, потому что кибернетика была у него в руках с полутора лет.
- А как же побегать во дворе с мальчишками, полазить по гаражам, как это было в прежние времена?
- Дети и сейчас прыгают, но только по виртуальным гаражам.
- Разве это хорошо?
- Это так, как есть. «Претендующий с детства на знание жизни, виноградом не став, превратился в изюм», - говорит Омар Хайям. И он прав. Понимаете, какая штука... Мне кажется, единственная форма воспитания ребенка - это то, что мы назвали бы самовоспитанием его родителей. Они должны жить по-настоящему интересно, вдумчиво и постоянно эволюционировать. Тогда ребенок сам пристроится в кильватер к папе и к маме. Мама должна сидеть и по скайпу учить французский. Не потому, что она хочет показать ребенку, как важно учить языки, а потому, что ей самой это в кайф. И тогда ребенок будет понимать, что гаражи гаражами, но есть на свете собрание по-настоящему интересных штук - битлы, французский, автомобильные гонки и футбол. Есть шахматы, есть книги. Есть кинематограф. Я уж про любовь молчу.
В специальной мастерской Дмитрий создает модели самолетов, вертолетов и другой техники. Сейчас в работе - японский военный корабль.
Фото: Михаил ФРОЛОВ
- Вы рассказывали, что в детстве росли в удивительной атмосфере - в гости к родителям приходили блистательные и талантливые люди, интеллектуальные сливки общества. А что будут вспоминать ваши сыновья - Александр и Федор?
- Когда через 30 лет известному телеведущему Саше Диброву зададут вопрос: «Расскажите, как вас воспитывал отец?», надеюсь, он возьмет паузу и скажет: «А знаете, никак!» «Расскажите о вашем детстве», - спросят его. И он ответит: «Это была какая-то одна большая, светлая страна - мое детство. Там были интересные люди. Были музыка, театр и кино. Но только кино само приходило ко мне домой в лице, например, дяди Валеры Тодоровского. А телевидение у нас было в виде тети Арины Шараповой, дяди Валдиса Пельша и Яны Чуриковой».
- Ваш папа был деканом филологического факультета Ростовского университета...
- Сначала он прошел войну, воевал под Сталинградом. Его подлечили, и он попал на следующую битву - Прохоровку, Орловско-Курскую дугу. Из-под Сталинграда и Курска люди невредимыми не выходили, но отец нашел в себе силы после войны по ночам грузить мешки на станции Ростов-сортировочная, а днем писать диссертацию и защищаться в аспирантуре. Он основал филологический факультет Ростовского университета и стал его первым деканом, несмотря на инвалидность. Времена тогда были совсем другими, но это не мешало папе играть джаз. Я помню, как к нам домой приходили его студенты с музыкальными инструментами. Был, например, дядя Женя с саксофоном. Как-то раз ректор университета, который, кстати, был зятем Сталина и сыном Жданова, спросил отца: «Александр Афанасьевич, а когда вы уже прекратите играть джаз и наладите научную работу на факультете?» А он сказал: «Знаете, Юрий Андреевич, никогда». И надо сказать, что после смерти папы этот студент с саксофоном стал моим деканом.
- Прямо фильм «Стиляги» в реальной жизни! Это у вас в гостях Тодоровский придумал свой кинохит?
- Нет, у него свои точно такие же истории, потому что его отец Петр Ефимович Тодоровский тоже был фронтовиком и прекрасно играл на гитаре. Это не помешало ему стать известным оператором, сценаристом, а потом режиссером. А так и должно быть. Если папа бездельный и тупой, ограниченный в интересах человек, которому нужны только пиво, футбол и телевизор, то ничего хорошего из его сына не вырастет. Получится такой же «планктон» для индустриальной мощи державы. Он будет всю жизнь точить одну и ту же деталь для машины, смысла которой не понимает.
«Деньги - это религия сегодняшнего дня»
- Вы как-то говорили о том, что в раннем детстве мальчику больше нужна мама, а потом наступает возраст, когда к воспитанию должен подключиться папа. Саша, которому исполнится пять лет, дорос до этого момента?
- Ага! Мы с ним недавно летали на вертолете в Завидово, ловили рыбу. Ему это интересно. Так что пошло дело. Он у меня уже и на барабанах играет. Приходит в студию ко мне: «Папа, давай гитару включай. Поиграй на этом, поиграй на том». В семьях шариковых считают: главное то, что приносит деньги, а музыка - это так, ерунда, в пятницу вечером можно попеть в караоке. А мой ребенок знает: музыка - такая же важная часть мироздания, как, например, и деньги. Мне кажется, интеллектуал - это человек, для которого и материальное, и нематериальное в равной мере имеют значение. Мысль так же важна, как и бухгалтерские отчеты. Я так много говорю про деньги, потому что, к сожалению, это религия сегодняшнего дня. Хотя это и неправильно.
- Ваши дети растут в таких условиях, что, по сути, у них есть все. Что вы будете делать, чтобы взрастить в них желание к чему-то стремиться?
- Тут есть два выхода. Первый вариант был у принца Гаутама Шакьямуни. Его папаша хотел оградить сына от всего - чтобы он не знал, что на свете есть старость, болезни, людские беды. И для этого обнес дворец непроходимой двухметровой стеной. До 30 лет принц прожил в тепличных условиях, а потом все-таки подумал: «А что там, за стеной?» И обнаружил, что на свете есть и нищета, и проказа, и войны. Тогда он стал Буддой. Но мы знаем и другие примеры. Когда сынок выходит из-за своего рублевского забора только для того, чтобы попасть в вечерний клуб, нанюхаться наркотиков и таких же дур, как он сам, оттащить в местный отель. Когда я слышу про то, что очередной сыночек попал в очередное ДТП на Lamborgini или Mazeratti, думаю, что это прежде всего позор папы. На своем юбилее отец собирает себе подобных, хорохорится и кичится. Как правило, он гордится богатством и положением, влиянием в политической структуре. А я-то знаю, что его сын две недели назад задавил пенсионерку. И поэтому папа не внушает мне уважения. Дети показывают, что ты за человек. А я для себя решил так: чтобы твои дети к чему-то стремились, в первую очередь работай над собой.
Настоящие казаки в семь лет получали в подарок жеребца. Дети Диброва пока катаются по игрушечных лошадках.
Фото: Михаил ФРОЛОВ
- Но вы же не сможете всю жизнь своих детей контролировать!
- Я уже сейчас знаю, что окружение моих сыновей будет на 20 процентов состоять из людей достойных, а на 80 процентов - из лоботрясов. Несомненно! Но я вставлю им внутрь то, что вложил мне мой папа, а дальше они уже сами будут разбираться. Назовем это гироскопом - он есть в самолетах и вертолетах. Как бы их ни колбасило в небе, эта штука всегда покажет, где верх, а где низ. Ребенку важно самому не терять ориентиры по жизни. И хорошо бы, конечно, чтобы он в храм ходил.
- Чем интересуется ваш с Полиной старший сын Саша?
- Он уже знает и цифры, и буквы. Постоянно просит: «Читай мне». Любит сказки Пушкина. А еще говорит по-английски. У нас же возле дома детский сад, где воспитатели - носители языка. И Саша уже поет Yellow Submarine битлов. В детстве меня папа учил английскому и польскому. Сам он говорил на 12 языках - просто у него работа была такая. Он защищался по дисциплине «Сравнительная лингвистика» и был вынужден знать языки.
«Я совсем не папа!»
- У вас ведь в этом году еще один юбилей - пятилетие свадьбы с Полиной. Вы его отмечали?
- Полина всю жизнь была главной заводилой в школе. Знали бы вы, какие вещи у нас в доме творятся! Маскарады на Новый год, сюрпризы на дни рождения. Два года назад был случай. Мне исполнялось 53 года - как-то ни туда, ни сюда. И радоваться-то особенно нечему. Вот и решил: посидим где-нибудь по-семейному. Мой ближайший друг Юрий Розум уехал в Германию на концерт. Профессор Шабунин - главврач Боткинской и, кстати, брат Леночки Малышевой - тоже вечно занят. Подумал: наверное, никого и не будет. Только вот мой старый добрый друг Лева Новоженов - единственный, кто придет. Я говорю Полине: «Послушай, давай мы пойдем в ресторан. Выпьем, закусим, и по домам». Она говорит: «Ну давай. Только знаешь, давай к шести поедем?» Дурак я, дурак! Надо было подумать: почему именно к шести? Но я же в день рождения расслаблен. Деменция опять же - старческое слабоумие. Лева пришел. Мы съели по устрице. Полина говорит: «Поедем домой, я тебе клип покажу. Я его сняла в твою честь». Дурак. Надо было сказать: «Вон, телевизоры же есть в ресторане. Здесь и ставь». А отвечаю: «Давай». Мы уже с Левкой выпили. Я ему: «Давай дома по коньячку? Поставим Рахманинова тихонечко». - «Ну давай». И вот мы подъехали, во дворе ни одной машины. Думаю: «Такой дом стоит запустелый, темно как-то. Даже грустно». Я говорю: «Лева, заходи». А Полина перебивает: «Нет. Ты первый». Дурак. Надо было заподозрить уже, что что-то не так. Но открыл дверь сам. Вдруг в прихожей врубается свет. Ох, ё! Господи! Профессор Розум за роялем - специально из Штутгарта прилетел на один вечер. Профессор Шабунин рядом. И профессор Малышева тут же, посреди съемок все кинула и приехала. Все как один собрались! И это Полина все устроила. По ее признанию, самым страшным было две вещи. Первая - заставить всех парковать машины на улице, а не у дома, а потом идти пешком. А второе - все же хотят есть! Мы с Левой не торопимся, вспоминаем былые дни, как мы делали 4-й канал Останкино, программу «Времечко». А Полине все пишут: «Мы уже голодные! Вези его к нам».
- А вы Полине какие-то ответные жесты делали?
- Саша, Федя - это же серьезно! Тут без меня не обошлось.
- Но они-то не были сюрпризом.
- Появление детей - это всегда неожиданно и радостно. Это для нас сюрприз. И подарок на всю жизнь.
- Вы говорили, что у вас в доме запланировано три детских. Значит, двое сыновей - это не предел?
- А кто бы нам, например, это запретил? Я считаю, что России Дибровы нужны. Кто-то должен показывать, что можно быть русским человеком, однако оставаться дельным, не пить водку. Кто-то должен после моей смерти продолжать мое дело. А кому еще поверят? Уж точно не всем этим телевизионным мартышкам - купленным, проданным и думающим только о собственных деньгах и славе.
- Значит, с Сашей все решено. Вы сказали, лет через 30 он будет известным телеведущим.
- Несомненно. 100 процентов! И Федор тоже телеведущим.
- И как они будут существовать вместе?
- Ну мы же с Валдисом Пельшем существуем. И с Эрнстом тоже. Мы поколенческие братья, познакомились в конце 1980-х. Я считаю, у нас было баррикадное братство. Мы боролись с социализмом. И выиграли.
- То есть мафия Дибровых наступает.
- Пока да. Была мафия большевиков, а сейчас мафия нас, восьмидесятников. По-моему, это честно. Справедливости ради надо сказать, что уже идет и другая люлька этого «чертова колеса» времени. Есть Ваня Ургант. Очень многое на телевидении будет сделано Яночкой Чуриковой. Сейчас она пока занялась развлекательным телевидением, но я не сомневаюсь ни секунды, что рано или поздно она обязательно перейдет в мировоззренческую журналистику. Это тот редкий случай, когда человек умен, но не зануден.
- Чувствуете, что молодежь наступает вам на пятки?
- Да. И должен сказать, что существование Урганта и Чуриковой меня примиряет с этим неумолимым движением колеса времени. Было бы хуже, если бы за нами шли какие-нибудь недотыкомки, недоумки, уязвленные монетаризмом и тщеславием. Было бы жалко оставить насиженный престол. А так - не жалко. Руки достойные.
- Детям известных родителей всю жизнь приходится доказывать, что природа на них не отдохнула. Вашим сыновьям ведь тоже это предстоит.
- Как и мне когда-то. Уж я-то знал, что если в школу приходит комиссия из гороно, спросят обязательно меня. Потому что все проверяющие - бывшие студенты моего отца. Как тут деканского сынка не попытать?! С одной стороны, расти в династии - это означает не знать голода, холода, нищеты и недоимков. Ты имеешь право на первое слово, на первое прослушивание. Если кого-нибудь выделяют из толпы, то, очевидно, тебя, потому что знакома фамилия. Есть еще один фантастический плюс. Господин Медведев, сын Бехтеревой, директора Ленинградского института мозга, говорил, что династия дает уникальную возможность общения: «Зачем мне было готовиться к семинару или к сессии по нейрохирургии, когда дядя Ваня, который написал этот учебник, каждый вечер сидел у нас в гостиной, у мамы с папой? Я у него на коленях вырос. Я эту книгу наизусть знаю».
- А если ваш сын скажет: «Папа, мне очень сложно жить с грузом твоей фамилии»?
- Я отвечу: «Не волнуйся, сынок, ты не Дибров. Возьми фамилию Фердищенко, и будешь таким». Нет, я думаю, он с подобными разговорами ко мне не придет. У меня ведь тоже таких мыслей не было. Я всегда знал, что идущий за малой добычей, с ней и пребудет. В родном Ростове я всегда был Дибровым-младшим.
- Но потом переехали в Москву. Может быть, и ваши мальчишки продолжат династию где-нибудь в Нью-Йорке или Лондоне...
- Как моя дочь Лада, которая сейчас живет в Париже. Несмотря ни на что, она истинно Диброва. Помните, у Андерсона есть гениальная сказка «Принцесса на горошине»? Девушка может одеться нищенкой, но если ты под 14 матрасов положишь горошину, ее изнеженное тело все равно будет в синяках. Только это физическое отличие. А есть еще ментальное. По Ладе видно, что она - человек с донским привкусом. Хотя на Дону она была лишь однажды, в детстве.
- Вы ведь, кстати, сыновей окунали в Дон - посвящали в казаки.
- Вообще по правилам в казаки посвящают в семь лет. В этом возрасте мальчик получает своего жеребца. И к призывному возрасту у казака вырастает скакун. Но сейчас мальчик вряд ли получит свой танк, и растить его он не будет. Мы просто окунули Сашу и Федю в реку - представили их Дону-батюшке. Теперь заместитель атамана смеется: «Дима, мы с тобой придумали новый обряд». Мне хотелось бы, чтобы у сыновей, хотя они родились в Москве, была станина, хребет - такой вот, какой есть у меня.
- На ваш взгляд, в чем разница между москвичами и провинциалами?
- Если говорить о дельных людях, а не об идиотах и алкоголиках, то в целом разница в том, что москвич убежден: все на свете куплено и занято, его никто нигде не ждет. Заметьте, это не сейчас родилось, так было и при большевиках. Я приехал в этот город в 1981 году, и многие мои сверстники-москвичи говорили: «Куда ты лезешь? Ты что? Ты здесь будешь кочегаром». А я отвечал: «Нет, все ждут только меня!» И вы знаете, так и получилось.
Есть мистическое мировоззрение, а есть религиозное. Оба в равной мере подразумевают наличие высшего существа, но мистическое задается вопросом: «Что бы такое у Бога выклянчить - снять венец безбрачия, приворожить или, наоборот, наслать порчу, получить удачу, деньги?» А религиозное мировоззрение спрашивает: «Как бы мне наилучшим образом послужить Господу на этой Земле?» Мне кажется, Москву надо завоевывать не как бальзаковский Растиньяк - через интриги и постель, а стремлением служить ей. Вот до меня не было прямоэфирного телефона на нашем телевидении. Голос народа никто не слышал. А я придумал его поставить. Пришлось даже аппарат специальный спаять. Так я послужил Москве. И видите, это оказался очень доброжелательный, ответный на благодарность город. И мои дети будут знать это правило. Видите ли, если человек знает, куда идет, мир ему, как правило, дает дорогу.
Личное дело
Дмитрий ДИБРОВ родился 14 ноября 1959 года в Ростове-на-Дону. В 1981 году окончил филологический факультет Ростовского государственного университета. С 1982 года работал в газете «Московский комсомолец». Был одним из участников программы «Веселые ребята». С 1983 года был корреспондентом ТАСС. На телевидении - с 1987 года. Вел программу «Антропология» на НТВ. С 2001 года - член Академии российского телевидения. Сейчас - ведущий программы «Кто хочет стать миллионером?» на Первом канале и «Временно доступен» на ТВ Центре. Жена - Полина. Отец четверых детей: Дениса и Лады (от предыдущих браков), а также Александра и Федора (рожденных в браке с Полиной).